Почти каждый артист пытается сегодня поразить публику костюмным шоу и спецэффектами, а Валерий Меладзе просто выходит на сцену в смокинге и поет песни своего брата. Тем не менее именно он из года в год получает премии телеканалов в номинации «Лучший российский певец».

– Валерий, когда вы последний раз были в Грузии? - спрашивает "Антенна"

– Недавно. Друг, кстати, российский бизнесмен, открывал в моем родном городеБатуми гостиницу, я ездил туда вместе с ним.

– Были случаи, когда вы чувствовали какое-то иное к себе отношение толькоиз-за того, что вы грузин? Правда, что в украинском городе Николаеве вас сбратом даже отказывались селить в общежитие?

– Да нет, этого не было. Сложности с вселением в общежитие возникли, нобольше повинны в этом мои земляки. Они не всегда достойно себя вели. А многиесами приучили администраторов общежития к подаркам. Грузины умеют красиво ихвручать, и персонал общежития привык: раз человек с Кавказа – надо ждать от негоподати. Но эти факты ничуть не повлияли на мое отношение к Украине. Там явстретил свою будущую жену Ирину, там родилась дочь Инга. И первые наши с братомКостей песни тоже были написаны там. Я хорошо понимаю украинский язык – изападноукраинское наречие, и центральное. Мне вообще легко даются языки. В любойстране, куда приезжаю, выучиваю десять опорных слов и, когда произношу их сулыбкой, тут же нахожу понимание.

– Тем не менее я знаю, что продюсер Евгений Фридлянд настаивал на том,чтобы вы сменили фамилию?

– Как продюсер, он был по-своему прав, когда предлагал мне взять сценическийпсевдоним Лисов или Лисовский (корень слова Меладзе на русский переводится, как«лиса»). Ведь его задача – сделать путь артиста к славе максимально легким идешевым, а в тот момент – в начале 90-х – отношения между Россией и Грузиейстали ухудшаться. Вот у Фридлянда и возникли сомнения в успехе артиста сфамилией Меладзе.

– Но вам свою фамилию отстоять удалось. Как?

– Я просто отказался ее менять. Сказал: эта фамилия дана мне от рождения, яне могу от нее отречься, давай попробуем обойтись без этого. Мы обошлись. И вотуже три года подряд я, грузин, получаю премию канала МузТВ как «лучшийроссийский певец».

– Существует какое-то семейное предание, объясняющее значение вашейфамилии, ваши «лисьи» корни?

– Наша фамилия не аристократическая, не знаменитая, и преданий, как таковых,нет. Но известно, что лиса в народном эпосе – всегда животное хитрое,изворотливое. Не знаю, может, фамилия дана была нашим предкам за то, что онибыли наделены какими-то подобными качествами. Но точно могу сказать, ни деду, ниотцу, ни мне эти качества не передались. Мы люди бесхитростные и прямолинейные.

– А вас обманывают часто?

– Всех обманывают – и в крупном, и по мелочи. Иногда даже удивляешься, когдаэтого не происходит. Вот недавно в Москве я сижу в машине, ко мне подходятцыганки, целая толпа, и говорят: «Давай, дорогой, погадаем». Но тут появляютсядругие цыганки и укоряют первых: «Перестаньте, этого человека нельзяобманывать!» Уж не знаю, то ли эти женщины были благодарны мне за мою старуюпесню про цыганку Сэру, то ли просто они меня узнали. В любом случае мне былоприятно. И приятен был не сам факт узнавания, а то, что у этих людей есть свойкодекс чести. А вообще всегда надо помнить: если тебя обманывают – значит, самты где-то зазевался и в чем-то виноват.

– Ваше полное имя – Валериан. Почему вы предпочли ему болеераспространенное – Валерий.

– Да я никогда в жизни не был Валерианом, с детства – только Валера. Родителиназвали меня в честь Валерия Быковского – космонавта, который незадолго до моегорождения полетел в космос. Но в загсе сидела какая-то бестолковая женщина, и онасказала отцу: «Нет такого полного имени – Валерий, есть – Валериан». Была бырядом мама, она бы на своем настояла, а папа махнул рукой: пишите Валериан. И врезультате, когда я поступал в институт, половина документов у меня была наВалерия, половина на Валериана. Возникли проблемы.

– Почему вы стали поступать в кораблестроительный? Случайно?

– К технике я тяготел всегда. Правда, больше мечтал об авиации иавиастроении. Но случилось так, что я собирался в армию и опоздал с поступлениемв эти вузы. Потом оказалось, что план по нашему округу военкоматом ужеперевыполнен, служить мне не надо. И я отправился в Николаев, где уже учился вкораблестроительном старший брат.

– Ваш романтический образ на сцене, особенно в первые годы, в периодпрограммы «Последний романтик», связан с кораблями? Или для вас корабль – этотолько инженерное сооружение?

– Скорее последнее. У меня и родители – инженеры, как тогда говорили,«технари». Но в то же время у нас в семье все пели. Мама и папа выступали взаводской самодеятельности. Они же заставили меня пойти в музыкальную школу, вкласс фортепьяно. И я очень благодарен им за этот выбор, ведь Костя тогда игрална скрипке.

– Песню «Сэра» вы в ранних концертах предваряли словами: «Я сейчас могу,не стесняясь, признаться, что влюблялся в жизни много раз». В то же время вас неназовешь непостоянным: ваш студенческий брак продолжается много лет.

– Я влюблялся в юности, когда было больше свободного времени, когда в силувозраста нравился сам процесс влюбления. А сейчас голова занята делами, янастолько самовыражаюсь в музыке, что ни о каких влюбленностях я просто недумаю.

– В общении вы очень вежливый и сдержанный человек. Но есть то, что можетвас вывести из себя?

– Ненавижу хамства и панибратства. Бывает, например, что меня просятсфотографироваться – я не отказываю. И вдруг человек кладет мне руку на плечо.Вот это меня начинает бесить. Я же не стойка и не подставка, сбрасываю руку ипосылаю этого человека ко всем чертям.

– Посылаете вежливо?

– Нет, могу сказать и достаточно жестко.

– Миф о грузинском мужчине таков: он умеет произносить тосты, любитдарить дорогие подарки... Вы соответствуете этому образу?

– Обожаю дарить, но сам дорогих подарков никогда не принимаю – они слишком комногому обязывают. А тосты произношу обязательно, причем ценю те, которыерождаются сиюминутно.

– Если бы мы сейчас поднимали бокалы вина, какой тост вы бы произнесли?

– Ну, для начала надо оглядеться – мы сидим за столиком, вокруг все красиво,значит, можно выпить за человека, который эту красоту создал, потом – за то, чтомы здесь оказались, за то, чтобы вернуться сюда еще. И далее все это обрастетновыми деталями. Или, например, мы пьем итальянскую граппу – тогда бы я вспомнилсвою бабушку, так как она делала чачу, виноградную водку термоядерной крепости,которая по вкусу похожа на граппу.

– Вы не только артист, но и бизнесмен. У вас есть клуб, банк,строительная фирма. Как вы со всем этим справляетесь?

– В банке я просто член совета директоров, это скорее почетная должность. Чтокасается клуба, то это больше наша общая с Макаревичем и Наминым квартира, кудаприходят наши друзья. Он не приносит каких-то больших денег, но хорошо, что онесть. Строительство – самая сложная сфера, но именно в ней есть шанс что-тозаработать. Правда, и в нее я пока только вкладываю. Единственный бизнессегодня, который дает мне средства к существованию, – это пение. Но это не тотбизнес, который я могу кому-то оставить. Я уйду со сцены – все кончится. Исейчас я пытаюсь наладить такое дело, которое будет работать и без меня.

– У вас сложился прочный творческий тандем со старшим братомКонстантином. Он – автор почти всех ваших песен. Но бывает так, что вы хотитечто-то поменять в его музыке или в стихах?

– Бывает. Иногда Костя соглашается, иногда – нет. Например, в песне «Салют,Вера!» сначала опорная строчка звучала как «Привет, Вера!». Мне это былонепонятно, я хотел, чтобы заменили оба слова. Но когда Костя вместо «привет»поставил «салют», получилось практически по-французски. Даже ударение в имениВера на последний слог тоже оказалось оправданным.

– Какое место в вашем бизнесе занимают сестра Лиана и жена Ирина?

– Ирина дает мне советы, как одеваться, как выглядеть. Но вообще быть женой –уже серьезное дел. Вести хозяйство, где трое детей, двое водителей, домашнийперсонал – это почти то же самое, что руководить небольшой фирмой. А к Лиане мыс Костей обращаемся за помощью, как к финансисту. Кроме того, она занимаетсяпродюсированием группы Uma2rman.

– Какие свои качества вы хотели бы передать дочерям, а какие – нет?

– Я очень люблю жизнь, и я очень неугомонный. Иногда моя неугомонностьпроявляется как некая суетность. Я хотел бы, чтобы мои дети любили жизнь, но вто же время были более спокойными.

- Дочери похожи друг на друга?

– Они скорее друг друга дополняют. Старшая Инга – очень спокойная. Поначалуее жизненный темп меня даже раздражал, а теперь вызывает восхищение. Как бы мыни пытались ее подталкивать, торопить – у нее свой ритм, и она живет в этомритме.

– Не огорчает, что у вас три дочери и нет наследника сына?

– А что, дочери – отходы генетического производства? Я обожаю своих девочек.И не знаю, относился ли бы я так же нежно к сыну. Конечно, я старался бы еговоспитывать более жестко, чтобы он стал мужчиной, но растить специально«наследника»... Что наследовать-то? Я столько не заработал, чтобы говорить онаследстве. Да и девчонкам нужно наследство, приданое. И если я что-то оставлюдочерям, уверен: они смогут вести бизнес не хуже мужчин.

– Расскажите о роли, которую сыграла в вашей жизни Алла Пугачева.

– Алла Борисовна в свое время пригласила меня на Рождественские встречи. Этобыло просто уму непостижимо! Она выбрала нашу кассету из кучи других. И мыприехали, на третьей полке вагона, грязные, пыльные, и вышли на сцену вместе совсеми тогдашними звездами.

– Ваши соотечественники не обижаются, что вы поете на русском языке ипочти никогда – на грузинском?

– Мне все равно, кто что думает по этому поводу. Мне кажется, они должныгордиться тем, что я на своем уровне делаю так, чтобы отношения между нашиминародами становились лучше. Я благодарен россиянам за то, что они, несмотря навсе политические дрязги, прекрасно относятся к грузинам, считают, что техорошие, добродушные, красивые, щедрые люди, немножко, может, простоватые, затоочень душевные. Мне бы очень хотелось, чтобы этот имидж не испортился. Жаль, чтомолодежь в Грузии перестала учить русский язык. Будет ужасно, если дети русскиеи грузинские в следующем поколении станут общаться между собой на английскомязыке.

– А ваши дочери говорят по-грузински?

– Нет, их некому было учить языку. Я старался воспитывать их в грузинскихтрадициях, да и то... Они у меня космополиты. Старшая Инга сейчас учится вАнглии – вместе с китайцами, арабами, испанцами. Они дружат, и если каждому изних по возвращении домой никто не объяснит: с этим – дружи, а с этим – нет, онивряд ли вообще вспомнят, что отличаются друг от друга по цвету кожи илинациональности.